не мог бы ты
на самом деле я понимаю, что это не особо интересно читать тем, кто там не был, и тем, кто не знает никого из этих людей, кто там были, но все равно я этот тут повешу) и даже попозже к каждой строфе повешу фотки, когда будут. бойтесь!
идея Mind Game, воплощение наше общее.
Вот раскоп, которым командует Сингх.
А вот первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
Еще много интересного о Троицком раскопеА вот и коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот буевище,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот Саша с Яной,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот замечательный наш туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот Новоселова Лена сидит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот и стрела,
Которая славу Максимке дала,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот и наш воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот археолог забавный Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот наши альтеры, Катя и Настя,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот Клаусятина с Мишей бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
Вот гнусная глина,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот Кобельков,
Который сегодня не очень здоров,
И по барабану ему береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А это бревно,
Оно вне носилок лежит все равно,
Ведь главный носильщик у нас Кобельков,
Который сегодня не очень здоров,
И по барабану ему береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
Вот Ира Куница,
Она по раскопу летает как птица,
И ей не помеха любое бревно,
Пусть даже лежит вне носилок оно,
Ведь главный носильщик у нас Кобельков,
Который сегодня не очень здоров,
И по барабану ему береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот и Роман Эдуардович Ленкин,
Который копает, уткнувшись в коленки,
Совсем не похож он на Иру Куницу,
Она по раскопу летает как птица,
И ей не помеха любое бревно,
Пусть даже лежит вне носилок оно,
Ведь главный носильщик у нас Кобельков,
Который сегодня не очень здоров,
И по барабану ему береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
Вот Михал с Володей. Они очень жгут,
Услышишь их шутки – будет капут.
Таков и Роман Эдуардович Ленкин,
Который копает, уткнувшись в коленки,
Совсем не похож он на Иру Куницу,
Она по раскопу летает как птица,
И ей не помеха любое бревно,
Пусть даже лежит вне носилок оно,
Ведь главный носильщик у нас Кобельков,
Который сегодня не очень здоров,
И по барабану ему береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А Саша Глазовская наш картовед,
Ей равных в строительстве крепостей нет,
А Михал с Володей зато очень жгут,
Услышишь их шутки – будет капут.
Таков и Роман Эдуардович Ленкин,
Который копает, уткнувшись в коленки,
Совсем не похож он на Иру Куницу,
Она по раскопу летает как птица,
И ей не помеха любое бревно,
Пусть даже лежит вне носилок оно,
Ведь главный носильщик у нас Кобельков,
Который сегодня не очень здоров,
И по барабану ему береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
идея Mind Game, воплощение наше общее.
"Раскоп, которым командует Сингх"
Вот раскоп, которым командует Сингх.
А вот первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
Еще много интересного о Троицком раскопеА вот и коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот буевище,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот Саша с Яной,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот замечательный наш туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот Новоселова Лена сидит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот и стрела,
Которая славу Максимке дала,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот и наш воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот археолог забавный Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот наши альтеры, Катя и Настя,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот Клаусятина с Мишей бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
Вот гнусная глина,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот Кобельков,
Который сегодня не очень здоров,
И по барабану ему береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А это бревно,
Оно вне носилок лежит все равно,
Ведь главный носильщик у нас Кобельков,
Который сегодня не очень здоров,
И по барабану ему береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
Вот Ира Куница,
Она по раскопу летает как птица,
И ей не помеха любое бревно,
Пусть даже лежит вне носилок оно,
Ведь главный носильщик у нас Кобельков,
Который сегодня не очень здоров,
И по барабану ему береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А вот и Роман Эдуардович Ленкин,
Который копает, уткнувшись в коленки,
Совсем не похож он на Иру Куницу,
Она по раскопу летает как птица,
И ей не помеха любое бревно,
Пусть даже лежит вне носилок оно,
Ведь главный носильщик у нас Кобельков,
Который сегодня не очень здоров,
И по барабану ему береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
Вот Михал с Володей. Они очень жгут,
Услышишь их шутки – будет капут.
Таков и Роман Эдуардович Ленкин,
Который копает, уткнувшись в коленки,
Совсем не похож он на Иру Куницу,
Она по раскопу летает как птица,
И ей не помеха любое бревно,
Пусть даже лежит вне носилок оно,
Ведь главный носильщик у нас Кобельков,
Который сегодня не очень здоров,
И по барабану ему береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
А Саша Глазовская наш картовед,
Ей равных в строительстве крепостей нет,
А Михал с Володей зато очень жгут,
Услышишь их шутки – будет капут.
Таков и Роман Эдуардович Ленкин,
Который копает, уткнувшись в коленки,
Совсем не похож он на Иру Куницу,
Она по раскопу летает как птица,
И ей не помеха любое бревно,
Пусть даже лежит вне носилок оно,
Ведь главный носильщик у нас Кобельков,
Который сегодня не очень здоров,
И по барабану ему береста,
Которую Настя нашла неспроста:
Она палеографом будет без глины,
Которую мирно копает Галина,
Хоть рядом и Клаус с Мишанькой бухтят,
Находки – орехи – они не едят.
В отличье от альтеров Кати и Насти,
Которые яблоки сунули в пасти,
Хоть рядом тусил археолог Сережа,
Кому борода всех находок дороже,
Но не таков археолог Василий,
К носу которого воск подносили,
Тот самый известный читателю воск,
Который захавал Рычковой весь моск,
Гораздо сильнее, чем Максу стрела,
Которая славу ему принесла,
Но рыжую Лену Максим не затмит,
Она для костей представляет магнит
И даже не знает, что есть туалет,
В котором находок особенных нет,
Ну кроме, конечно же, Саши и Яны,
Которые уровень меряют рьяно,
Который находится у буевища,
Которое словно синоним для пнища,
Мимо которого ходят коровы,
Которые были бы живы-здоровы,
Когда б не копали их те первокуры,
Которые тихо ведут шуры-муры
В раскопе, которым командует Сингх.
@темы: историк - это такой стиль жизни, родные и любимые, однокашнеги-боевые товарищи, ща я вам кое-что покажу, а еще я живу в реале, тихо графоманю в углу, едем копать, остановленный момент
), выигранных конкурсов, вдохновенья на новые манги и косплеи... Ну и конечно, чтобы всепейринги таки сбылись! 
Желаю новых прекрасных фандомов и пусть продолжают радовать старые - надеюсь, второй сезон 00 окажется не хуже первого
Надеюсь, еще не раз увидимся!
Но вот сегодня...
эх, плохо иногда быть историком - так бы я совсем не знала его судьбу и спокойно поперлась бы смотреть. а то ужас просто... хотя вообще надо бы глянуть биографию - что-то я не помню, чтоб он сидел в иркутске. про омск помню.
у меня был насморк прошлым летом перед германией и у меня был жесткий насморк с кашлем перед экзаменом по востоку, который прошел за пару дней после него. и все. я не помню, когда я последний раз болела так, чтобы лежать.